скачено с сайта "Блики Тишины" - http://bliki.narod.ru по всем вопросам обращаться: bliki@bk.ru при использовании стихов: Авторство оставлять - обязательно e-mail Автора при наличии - указывать обязательно ссылка на сайт - желательна. ============== Антон Прозоров https://pro-stihi.livejournal.com/ сонник а она ты знаешь жила негромко собирала мысли слова дела собирала марки с волнистой кромкой собирала счастье не собрала подступила осень усталость старость и рефрен такой мол пора пора в телефонной книге ее остались только раритетные номера а какие платья поди надень их не по моде нынче не тот стандарт но ее коллекция сновидений и сейчас невиданный авангард так бывало ночью в лицо ударит белоснежный ветер но вот беда эти сны кому их потом куда их никому наверное никуда до свиданья жаворонки и совы трепетанье ситцевой пелены до чего мы господи невесомы несладимы призрачны неполны как же так... Как же так: распрощаться и жить? Да понятно, да знаю я, знаю... Даже время трусливо бежит, И пространство пустое сползает. Только разве сумею забыть Сочетанье людей и деревьев - Телеграфные эти столбы В заколоченной наспех деревне? Не напишет никто никогда - И стоят они молча без дела. До земли достают провода, Ниспадая, как руки вдоль тела. Разучились ходить. И потом, Кто-то должен остаться, заметить, Как прозрачен покинутый дом, Как темнеет обрывочный ветер. Неподвижность - отвага вещей. Мне бы тоже стоять, каменея, Ни ветров не страшась, ни дождей, Только я человечней, умнее. Покурю в одичалом саду, Фотографию сделаю, что ли, И до станции ближней пойду, Через лес, через сонное поле. Затянуло травой колею. В синеве - позабытая птица. Свежескошенный ливень. Июль. Ничего никому не простится. в реанимации ...после, в реанимации, говорит врачу: - позвоните жене, жене позвоните, врачей не надо, позвоните Тане, жене моей, если нужно, я заплачу, - номер в трубке, трубка в куртке... врач отвечает: - вату! не унимается: - слушайте, вы идиот, вы что, идиот? позвоните жене , в контакте ей напишите, свяжитесь по скайпу, как угодно, болван, я вам говорю, придурок, господи, вот придурок, вот придурок, придурок... врач отвечает: - скальпель! [номер в трубке, трубка в куртке, куртка бог знает где, куртка в автомобиле перекореженном, море крови на шоссе, посреди осколков, в сиреневой пустоте, телефон в распоротой куртке звонит, и мерцает номер] рвется: - какой, к черту, скальпель, вы что, не слышите, вы глухой? мой телефон звонит, снимите трубку, вы слышите зуммер? трубку снимите, господи, трубку, снимите трубку, какой покой... господи, Таня, господи ... врач отвечает: - умер. чудо для никого она его похоронила, как будто выронила мир. но жизнь настойчиво твердила: прими, прими. четыре года, как в тумане, и глухота, и слепота, и фотография в кармане, - конечно, та. потом - другой, скажи на милость, любовь, любовь, и понеслось, и как-то все у них сложилось, и все срослось. и времена пришли такие, что старых не узнаешь мест: а он лежал, лежал в могиле, и вдруг воскрес. что ни говори, а всё туда же: вдоль дороги рваные кусты, череда больных пятиэтажек, и за ними брошенный пустырь. а на пустыре слепая драка: эй, братва, вали его, вали! лает беспризорная собака и трусливо мечется вдали. над грядою мусорных завалов ядовитая повисла взвесь. жизнь моя , смертельная забава, проходила и прошла не здесь. не на этой полосе разбега, на другой невидимой войне падал я, и сполохами снега говорила музыка во мне. октябрь Черный сарай на станции погорелой, в воздухе горечь, кровью земля пропитана, хмурые дни, охваченные гангреной, прелые листья пахнут печалью приторной. Выкурить самокрутку, запечь картошку, вымазать руки в саже, и вдруг привидится: нас закопают в красной кирпичной крошке, где-нибудь тут, под Винницей. транзит только подумать: кажется, добрались, вот оно - лето, вот он - ночлег страховочный, а к лобовому вдруг прилипает лист, словно талон парковочный. двинуться дальше, в сумерках утопать, помнить, что лето в этом году - последнее, и за баранкой медленно засыпать: осень стоит нелётная и нелетняя. осень писать - бумагу зазря марать. лучше, чем было сказано, не получится: жизнь понемногу учится умирать, смерть ничему не учится. сеанс - солнце разбрызгано по сугробам - ставят капельницу зиме [не отвлекаемся, смотрим в оба] - май дрожит как воздушный змей - шумный широкоформатный ливень - палой листвы на полу возня: можно было и кропотливей, можно было подробней снять. малобюджетный, короткометражный год на исходе, экран погас, и в кинозале пустом и страшном валятся титры, заносят нас. ЯНВАРЬ будет январь и будет январь опять, белый, словно алгебра ледяной, будешь в сугробах падать и утопать, как сухопутный ной. будет январь стоять, а тебе идти, герда ли, кай ли - не разобрать в метель, на циферблате вечность без девяти, мир сорвало с петель будут отныне: гулкая синева, холод сквозной, след, уходящий след, снег медленный-медленный как в синема, непоправимый свет. СЕНТЯБРЬ надо же было мальчиком или кем вляпаться в осень врезаться в листопад рухнуть как подкошенный манекен в самый кромешный сумеречный разлад в тело без спроса вламывается жизнь ветер идет раскосый идет вода валятся декорации муляжи ложные трафаретные города нет ничего помимо любви и лжи есть нагота омытая сентябрем нет ничего что не означает жизнь нет ничего что значило бы умрем ОТЕЦ так учил он меня летать забрасывал в небо и говорил лети хапай крыльями пустоту набирай высоту обживай простор сын мой будет тебе закат позади восход впереди не смотри на мать что рыдает что тянет руки постой постой у нее другая сила иное дело на то и мать дай ей волю век бы жалела держала тебя птенцом а тебе положено облака кроить синеву просеивать ветер мять выйдет срок сын мой станешь и ты отцом Алые ленты Алые ленты вьются. Кружится танцовщица. В памяти остаются Лица. Лица подобны белым- Белым цветам во цвете. Лента, взмывая, пела Ветер. Лилия распустилась. Лента взметнулась выше. Только не отпусти нас, Слышишь! Только кружи невестой. Только держи нас вместе. Мы же - взлетим отвесно Песней. Если растаю как снег, как свет, Если растаю как в небе стая, Если в осенней сырой листве Я затеряюсь, то что оставить? Что за мерцающий тайный код, След исчезающий, отблеск зыбкий?.. Я бы хотел как Чеширский Кот После себя сохранить улыбку. На природе Бор качался, а я скучал. Мне скучается на природе. Дятел дереву настучал, Разумеется, о погоде. А о чем еще говорить, В самом деле, не о любви же? Вот, смотрю я вокруг, Мари, И любви ни хрена не вижу: Бессоница Когда почивать невмочь, Картуз набекрень - и в ночь, Глазеть на речной туман. Все прочее - от ума. На набережной найдешь Нетрезвую молодежь. Поэту тут пары нет. Локтями - на парапет. Вот баржа ползет с трудом, Как многоэтажный дом. Вот мост разевает пасть, И барже той - в нем пропасть. Записывай, не робей, Что камень воды грубей, Что воздух нежней воды, Что жизнь это проводы, Что быть бы хотел другим, Что - вот - на воде круги, Что время - круговорот, Что утро уже вот-вот. Спираль По лыжне ли, по ржавой жиже ли, Мы дошли в настоящий день, Но одно непреложно - выжили. Среди улиц и площадей, В миллионном минорном Питере, Мы очнулись. И вот итог: На сегодня мы - победители. Завтра - следующий виток... Ленинград Северное сереет Небо над головой. Высоковольтны реи Города над Невой. Тяжесть гранитных палуб. Брызги на рукава. <Целого мира мало> - Шепчет во сне Нева. Ломаных ватерлиний Лакмусовый чертеж. Крен изумрудно-синий Вечером ты даешь. Трюмы твои угрюмы, Заперты на засов. Но различу за шумом Тремоло парусов. Я бы - куда прикажешь! Я бы с тобой - во льды! Я и на дно бы даже! Только люби и ты.