Мне кажется, мы забыли,
Мне кажется, мы заелись,
Мы, кажется, заигрались
В пластмассовую войну.
Минуты скребут затылок
Мечтательно, еле-еле,
И то, что у нас украли,
Скорей всего не вернут.

Мы спим тополиным пухом,
Под праведное унынье,
Под кислые разговоры,
Под ласковые слова.
Мы спим в полумраке кухонь,
Усталые и поныне,
Минутная злая свора
Пришла наши сны клевать.

И мы убегаем, мимо,
Мы лезем в свои укрытья,
Мы вечно хотим закрыться,
Мы вечно хотим уйти.
Мы так далеко от мира,
Мы тычем пушистым рыльцем
В подставленное корытце,
И думаем, что летим.

Опять прошло воскресенье,
Опять прошел понедельник,
И жизнь уже не рисунок,
А просто плохой чертеж.
А ветер поет весенне,
Опять не хватает денег,
Опять не хватает суток,
И снова тоску плетешь.

Так просто опять поверить,
Что время насквозь промокло,
Как вымерли динозавры,
Так вымрем потом и мы.
Но я раскрываю двери,
Но я разбиваю окна
И если мы выйдем завтра,
То мы не обречены.

И всё же мы пошутили
И всё же мы не заелись,
Среди паутинных петель
Находим единый путь.
И Неле находит Тиля
И Тиль обнимает Неле,
И серый горячий пепел
Стучит, не дает уснуть.

И сколько нас - много, трое,
Мы счастье из боли строим,
И горько во рту от крови,
И сердце покрыто льдом.
Но всё же мы ищем Трою,
И всё же находим Трою
И солнце встает над Троей,
Горячее, как ладонь.

И дело ведь не в Елене,
Мы кожу с души срезали,
Мы пили, от боли выли
И горем сожгли пути.
Мы падаем на колени
И молимся со слезами
И всё-таки мы живые,
И всё-таки мы летим.

Ну что там, глаза открыли,
Быстрее и поднажали,
А то не успеем к раю
Из нашей гнилой зимы.
И всё же мы режем крылья 
Стремительными ножами
И всё же мы умираем,
Так значит - живые мы.